Вечно старый, вечно трезвый. — Тай под ярым огненным дождём. Таю.
а только трепещется желание помыться, накатаю давнишний пост простой про книжки.
прочитанные. И называться он мог бы "по книге в год", ибо ещё пред 2015-ым новогодием хотеля написать про "Хлеб" Мамина-Сибиряка. Какая книжка проникновенная, временами искромётная, очень насыщена пословицами (особенно приглянулась мне "Галдеть как черти над кашей" - даже пытаюсь использовать в повседневе) и про старообрядцев же!
и вспоминая - чую как экзистенция та самая накатывает .
Какое сильное незнакомое имя Харитина ещё! А образ ея - ОооОО!
С трагичным концом книжка. Больно; всё равно светло.
А в этом году уже с бумаги читал Мирного Панаса "Гулящая". Тоже повесть хороша весьма, особливо когда идут описания природы - я так и чувствую, что ещё красивее это будет звучать на мове. И ведь нашел вариант в оригинале, попытался читать, понимаю почти половину или чуть больше. А вот слышать не слышу.
И опять конец трагичный, хоть и более ожидаемый.
Теперь же три дня назад дочитал вдруг "Сирен Титата" К. Воннегута.
Не просто с бумаги, на свежем воздухе даже. Книжка странная, будто лепят к стенке горбатого, всё в кучу, но она стала каким-то конечным звеном. Умиротворяющее завершение — всегда бы такприятно умирать насыщенно жить.
прочитанные. И называться он мог бы "по книге в год", ибо ещё пред 2015-ым новогодием хотеля написать про "Хлеб" Мамина-Сибиряка. Какая книжка проникновенная, временами искромётная, очень насыщена пословицами (особенно приглянулась мне "Галдеть как черти над кашей" - даже пытаюсь использовать в повседневе) и про старообрядцев же!
и вспоминая - чую как экзистенция та самая накатывает .
Какое сильное незнакомое имя Харитина ещё! А образ ея - ОооОО!
С трагичным концом книжка. Больно; всё равно светло.
А в этом году уже с бумаги читал Мирного Панаса "Гулящая". Тоже повесть хороша весьма, особливо когда идут описания природы - я так и чувствую, что ещё красивее это будет звучать на мове. И ведь нашел вариант в оригинале, попытался читать, понимаю почти половину или чуть больше. А вот слышать не слышу.
И опять конец трагичный, хоть и более ожидаемый.
Теперь же три дня назад дочитал вдруг "Сирен Титата" К. Воннегута.
Не просто с бумаги, на свежем воздухе даже. Книжка странная, будто лепят к стенке горбатого, всё в кучу, но она стала каким-то конечным звеном. Умиротворяющее завершение — всегда бы так
остальное как-то бякно.
или "приспособился", как тоже медведь не найдя вовремя берлогу, на дереве расположился.