Вечно старый, вечно трезвый. — Тай под ярым огненным дождём. Таю.
***
Я сын твой блудный, истина.
Но надо мне чинить допросов!
Судьба и так и эдак чистила —
За каждый промах кровь из носа!
Да, сознаюсь, я путаник,
Во зло себе, а не другому.
Ну что ж, секи стальными прутьями,
Но только не гони из дому...
Я блудный сын твой, истина!
Впусти меня, прими скорее
И всею силой бескорыстия
Прости, как мать прощать умеет!
1964
Вот просто потрясающий мужик! Я с лета этим черным сбитым томиком не нарадуюсь. Причём можно искать понравившийся стих, а находить совершенно новые.
Стихов его в интернетах полностью похоже нет нигде, и даже у его сына лишь крошки тут.
Так что, поскольку томик этот я почти спас от огня, добавлю крошек.
читать дальшеПРОСТРАНСТВО
Какое небо! Сколько звёзд!
Нет ни конца ни края!
Несёмся миллионы вёрст,
Себя опережая!
То чернота, то синева,
Нагромождений соты...
И закружилась голова
От вечного полёта!
Недостижимых далей страх...
К безумью близко стало...
И чёрный бархат в небесах
Вдруг показался алым!
Тут вышел дед мой на крыльцо:
- А небушко какое! -
В улыбке сморщил он лицо. -
А жить, ей-богу, стоит!
...И потеплело на душе
От "небушка", от слова.
Пространства не боясь уже,
Глядел я в небо снова!
1976
Четки
Мне аксакал сказал по дружбе:
— Страшней кинжала есть слова.
Пред тем, как обнажить оружье,
Подумать надо нам сперва.
Вот чётки, брат русоголовый!
Когда придётся невтерпёж,
От взрыва придержи-ка слово,
Покуда все не перечтёшь...
1978
НЕ МОИМ ЧИТАТЕЛЯМ
Вам бы только анекдотики,
Вам бы только хи-хи-хи
И, как лёгкие наркотики,
Щекотливые стихи.
У меня такого нету.
Как по-вашему: "адью"?
Я хочу, чтоб шли к поэту,
Как трава идет к дождю;
Иль, стуча клюкой, слепые
Боль свою несут к врачу;
Как идут к любви впервые.
Вот что, милые, хочу!
Вам одно - эквилибристика
Слов и мыслей полублуд.
Вам одно - приобрести бы как
Модных томиков уют.
Ну, сознайтесь-ка, ответьте-ка
Хоть одна и хоть один:
Вы идете, как в "Синтетику",
В этот книжный магазин?
У меня такого нету!
Стих мозолист и тяжёл...
Я хочу, чтобы к поэту,
Как за хлебом, каждый шёл.
Ждали трепетного слова
Тяжело, как сына мать,
Что ушёл в пожар багровый
И вернётся ли - как знать.
Стих мой сам в крови событий.
Не с руки дразнить гусей.
Не хотите — как хотите! —
Ваш слуга и повелитель —
Чур! — не Марков Алексей.
1964
* * *
Да, вкус воды я тоже знал,
Ей цену надолго запомнил,
Когда работал среди скал,
Под зноем, на каменоломне.
Не разгибайся день-деньской
И молот заноси повыше!
...А там, в аллее городской,
Сидят под лиственною крышей.
Я подходил в пыли, в поту,
Брал из травы кувшин прохладный,
Держал как птицу, как мечту...
Мне жажда хорошо понятна!
1951
***
Я люблю эту прозу простую —
Батарею с теплом у окна.
В непогоду продрогший вхожу я,
Руки зяблые греет она.
Но и все ж почему-то я часто
Навещаю избу за рекой.
Дым над крышею, здравствуй же, здравствуй!
Я пришел к тебе, милый, с тоской.
Нарисуй моё сельское детство,
На зелёном ветру развихрясь.
Вот, пожалуй, одно только средство,
Чтоб с минувшим не рухнула связь!
Над трубою привставши на лапы,
Ты как наш разлохмаченный пес.
Слышу хлеба томительный запах,
Освежающий запах берёз.
Жаль, что сын, подрастающий рядом,
Не согласен с моею тоской.
Не поймёт, как приятен и сладок
Этот вьющийся дым над трубой.
1960
Язык России
О, как французским усмиряли
Вольнолюбивый мой язык!
Сперва к салонам примеряли,
Но он к салонам не привык.
Пропахший порохом и потом,
Был на конюшню сослан он,
Протестовал там, но работал
Его кузнечный добрый звон.
И, как от грубого наречья,
Бежали франты от него.
Лишь в песнях девичьих под вечер
Он был у дела своего.
Плевать на царственные залы -
Там не по-русски даже смех.
Там с ним роднятся лишь в скандалах,
Не для того ль, чтоб молвить грех?
Он у кормилицы у сельской
Приют отыщет на груди,
И с большей силою и блеском
Ещё предстанет, погоди!
Его монголы укрощали,
Плетьми стегали на бегу.
А он, без жалоб и печали,
Богаче стал назло врагу!
Язык мой немцы сокращали,
В учителя пробравшись к нам,
От слов мужицких очищали:
"Зачем России лишний хлам?"
Но так заботилась о русском
Не потому ль учёных рать,
Что слишком тяжкая нагрузка -
Язык как следует узнать?
Да мало ль кто удобной ванной
Хотел бы сделать океан?
А он, безмерный, разливанный,
Народу во владенье дан!
Ты никогда не станешь тусклым,
Не охладеешь ни на миг.
Я кланяюсь тебе по-русски,
Язык прапрадедов моих!
1960
***
Здесь венчался Фёдор Достоевский.
А когда из церкви шёл с женой,
Посыпали коноплёю, дескать,
Жизнь им будет вечною весной!
Тут и дождик припустил хороший -
Добрая примета, говорят!
В огородах покрупнел горошек,
Повлажнел и распушился сад...
Конопли зазеленели всходы.
Морем неоглядным разлились.
Закружились птичьи хороводы,
Позабыв, что быстротечна жизнь.
А земля, согретая июлем,
Источает запах конопли,
Чтобы ветры не напрасно дули -
Ароматы родины несли...
...Снесена давным-давно церквушка.
На открытом всем ветрам бугре
Только конопля вздыхает душно
На рассветной праздничной поре!
Я привез семян в село. И к лету
Вдруг взошли. Какое торжество!
За сто верст ко мне поэты едут
Подышать, и больше ничего!
Ночь проводят в конопле пахучей,
Им поют цикады до утра, -
И становится на сердце лучше,
И душа открыта для добра!
...Высыхают на планете реки,
Стены рушатся в горячей мгле.
Только слово тёплое - навеки,
Только вечно семя, что в земле!
1960
***
Я столько совершал ошибок
И столько каялся потом!..
Но говорю: за всё спасибо -
За то, что трудным шёл путём,
И тяжесть нёс, и больно падал,
Не так, не той ногой ступив.
Но может, это так и надо,
Чтоб вышел песенный мотив?
1953
***
Бегут, бегут... В руках газеты...
Седлают метропоезда
Туристы, дворники, поэты...
Куда торопятся, куда?!
Но в толчее неторопливо
Проходит человек один,
На лица смотрит, как на диво,
Задумчив свет его седин.
Пожалуй, он дойдет до цели
Сквозь человечью канитель.
А мы... мы просто пролетели
Свою единственную цель!
1979
***
Здесь чистый протекал ручей,
Манил прохладою напиться,
От разгулявшихся ершей
На зорьке дыбилась водица!
Но вот в него пошли швырять
Баллоны, кадки, дохлых кошек,
Глядишь: двуспальная кровать
Торчит рогами ржавых ножек!
И в жёлтой пене берега,
И от воды парок смердящий,
И вязнет в мусоре нога,
И тучи мошкары зудящей!
Проходим, зажимая нос,
Крутого не стесняясь слова,
Поносим господа всерьёз
Да власть.
Кого ж ещё другого?!
1978
***
Спасибо тому, кто в февральских заносах
Дорогу найти мне помог,
В безлюдную полночь без длинных расспросов
Радушно пустил на порог.
Спасибо, что жить не кому-то другому,
А мне, ушибаясь и злясь,
И радуясь лучику солнца любому,
И чувствуя с временем связь;
Что пью ключевую холодную воду,
Устало садясь на траву,
Спешу в неизвестность, не знаючи броду,
Рассудком чужим не живу.
Спасибо, что не был причислен я к моде,
От битв не стоял в стороне,
Любовью в дороге крутой не обойден
И память хранят обо мне.
Признателен я непосильным урокам,
Безжалостным учителям
И сжатым до чёртиков жизненным срокам,
Чтоб зря не бездельничать нам.
Спасибо тому, кто со мною, бывало,
С открытым лицом враждовал:
От этого сила моя прибывала,
Как волны у кряжистых скал.
Спасибо совсем незнакомым прохожим,
Что были знакомых добрей!
К себе становлюсь я всё строже и строже,
Хороших встречая людей.
1961
* * *
Я не люблю туристов, что на тропках
И на полянках оставляют след:
Из-под консервов банки, склянки, пробки
И вороха замызганных газет.
Средневековыми слезами сучья
Березовые плачут на костре.
Я не люблю убогие по сути
Их песни про девчонку во дворе.
Мне ненавистен смак кошачьих визгов
И похотливых глаз в тени кустов
У поседевших рано обелисков
Моих товарищей былых годов...
О, с лёгкостью живущие туристы!
Они во всем такие, как сейчас:
На людях только подметают чисто,
Вернее, заметают след от глаз.
Они вот так и в жизни: оставляют
Лишь ветошь слов, прокатных мыслей хлам,
По родниковой чистоте петляют
И воду мутят, оскверняют нам.
Их не согнёшь, как ржавую подкову:
Они обворожительно милы!
Я не люблю туристов мотыльковых,
Я не люблю ни пепла, ни золы!
1964
***
В пустом коридоре
Хирургов я видел
В отчаяном горе,
Неприбранном виде
Чему-то в отместку,
И тяжко и горько,
Совсем не по-женски
Тянули махорку...
Застылость во взгляде,
Поникшие косы...
Курили не ради
Кокетливой позы.
Я видел солдаток
С листом похоронным.
Спасительным ядом
В ознобе бессонном
Дымище глотали,
Сознанье дурманя,
Чтоб ясность печали
Слегка затуманить.
И чтобы не вскрикнуть
В квартире притихшей...
А после отвыкнуть
Хотели — не вышло!
А вы — в ресторанах —
Колени наружу,
Созревшие рано,
Предавшие душу,
Какие невзгоды
Врачуете чадом,
Прислужницы моды
Косметики чада?!
В табачных завесах
Чтоб стылые очи
Казались повесам
Смутней и порочней!...
...Уйдёте, оставив
Лишь пепел белёсый,
И след ваш растает
Дымком папиросы...
1964
* * *
Речь бойца должна быть ясной!
Говорится так не зря.
Все неясное погасло,
Мир теплом не одаря.
Речь бойца должна быть чистой
И прямой, без закавык,
Как гранёный, как лучистый
Знаменитый русский штык!
Речь бойца должна быть краткой,
Меткой! Выстрелу под стать.
Тот поёт красно и гладко,
Кому нечего сказать.
Речь бойца должна быть мудрой,
Чтоб не каялись потом
Те, кто рвётся синим утром
Вслед за ним в горящий дом!
Это — речь не дипломата,
Не ищи пути назад!
Не склоняйся виновато!
Стой, солдат! Умри, солдат!
1964
@настроение: небушко какое!